«Не несите мне дерьмо!» — поэт Николай Трегубов. «Минкультуры»

Талант помноженный на усилия
На дворе 21 век технологий и свободы слова. В нём трудно зарекомендовать себя в качестве писателя, самобытного и востребованного. Место под солнцем приходится отвоёвывать постоянно, напоминать о себе, удивлять народ, лезть на рожон. Пишет сейчас несчётное количество народа — позволяет почти бесплатное информационное пространство интернета. Не забываю известного омского редактора, который на литературном мероприятии объясняет, кому современные авторы должны быть благодарными в нынешних условиях, когда литературу приходится поднимать с нуля, заново привлекать читателя. А благодарны авторы могут быть людям с ресурсами, способным их печатать, поощрять в итоге. Эти люди с их возможности — помогут писателям заново обрести читателя и поддержку со стороны правительства.

рамблер без рекламы


Каждый в жизни кому-то благодарен за реализацию определённых вещей — возможностей, способностей. Вам показывают путь и помогают добиться желаемого, а затем вы идёте по нему сами и развиваетесь в меру своих стремлений. Как спортсмен, вы можете форсировать нагрузку, прибегая к разным хитростям или двигаться медленно и верно, как если прощупываете безопасную дорогу через минное поле, например. Талант редко прорастает в собственном соку, как мышцы, которые нужно тренировать. Необходимы иногда недюжинные усилия и помощь, чтобы в дальнейших своих стараниях человек увидел предназначение.
«Талант, как искра Божия, которой человек обыкновенно сжигает себя, освещая этим пожаром путь другим». — сказал великий русский историк и просветитель
рамблер без рекламы


настораживают люди, которые говорят, что они талантливы невероятно, а вот усидчивости при этом не имеют.
Знакомый ученый (очень титулованный) жалуется, что не может найти в себе силы записать собственные мысли в документ «Microsoft Word». Вот пересказать их сотни студентам — пожалуйста, с удовольствием. Изложит последовательно, грамотно, увлекательно. Поражаешься, насколько замечательно ваш собеседник владеет устной речью. Ни разу не запнётся и незаметно наберёт в лёгкие воздух. Его речь льётся плавно, завораживающе — он будто прирождённый оратор, управляющий толпой. Но не может собраться, чтобы начать писать. А попросить некого. Платить стенографисту не хочет, хотя денежными средствами обладает.
— Мне не хватает качества и не помогает аутотренинг, — добавляет учёный. — Говорил мне научный руководитель, что нужно развивать в первую очередь. Слова ценны, когда записаны.
Я, человек, развивающий свои литературные способности, благодарен замечательному человеку и поэту — Николаю Михайловичу Трегубову. Он член Союза писателей
рамблер без рекламы


Кто он — Николай Михайлович Трегубов? В интернете приводится биографическая справка: http://lib.omsk.ru/ip/lit-omsk/node/180 — он родился в 1940 году. То есть сейчас ему восемьдесят лет, представляете? Но, общаясь с ним, даёшь гораздо меньше. Николай Михайлович бодр и оптимистично настроен, всегда в работе. У него звонкий голос и завидная для возраста подвижность. Трегубов — улыбчивый человек с чувством юмора.
Общительный и лёгкий на подъём. Ясный, как небо после дождя — думаешь, что настроение у него не меняется в худшую сторону. Он весел и добродушен, как люди, у которых вот-вот исполнится мечта. Прямой в оценках, но добрый по природе Николай Михайлович оставляет о себе впечатление счастливого и занятого человека, который точно знает, чего должен сделать в этой жизни. При разговоре с Николаем Михайловичем читаешь в блестящих глазах, как рад он тебя видеть. Как он взбодрится и будто запоёт, если ты дашь ему прочитать нечто особенное, интересное по форме и содержанию.
С Николаем Михайловичем Трегубовым меня заочно знакомит учитель русского языка и литературы Наталья Павловна Лисина, с которой мы вместе работали. Она первая меня подбодрила в занятиях литературой и посоветовала не останавливаться. В то время Наталья Павловна посещала литературное объединение, которым руководил Николай Михайлович.
— Трегубов — суровый человек, сразу скажет, стоит писать дальше или нет! — обнадёживает она. — На занятия в объединение часто приносят свои книги и проводят мастер-классы корифеи омской литературы: прозаик Лев Эмельянович Трутнев, поэт Юрий Петрович Перминов. Заходит на лито известный омский писатель и журналист Николай Васильевич Березовский. Они большие друзья с Трегубовым. Понравится твоя проза, Вить, посоветует в крупный российский журнал.
Моё бурное воображение строит мощную крепость с единственной лестницей для меня — это штаб писателей, где решаются судьбы творческих людей, вершатся великие дела во благо искусства. Я буквально рвусь, мне хочется выдать творчество справедливому судье. Я слышал по радио вступления молодых дарований, которые читали стихи и прозу своего сочинения — как же они талантливы! Они — печатаются, их почитают и всюду приглашают!
Как мне помог и продолжает помогать Николай Михайлович Трегубов? Как он вдохновляет участников родного литературного кружка? Своим вниманием к их произведениям — нужными и конкретными замечаниями. Своим примером этот славный человек даёт понять, насколько важно оставаться в крепком здравии и развивать дарование. Как значимо для автора быть в центре внимания и постоянно обсуждаться, находясь в творческой атмосфере. Эту атмосферу и круг общения также обеспечивает Н. М. Трегубов.

рамблер без рекламы


Моё первое личное знакомство с Н. М. Трегубовым состоялось на заседании литературное объединение им. Якова Журавлёва.
— Я увидел маленького мальчика, обиженного на весь мир! — впоследствии рассказал обо мне Трегубов. — Ты поднимался по ступенькам, Вить, как старик, тяжело, будто после увольнения с работы. На тебя неожиданно вылили ушат холодной воды, а ты не заметил, провалившись в свои думы!
Николай Михайлович разговаривает метафорично, частенько образами. «Сращивает» иногда не совместимое так, что оно приобретает подходящего свойство. Он прямолинеен в обратной пропорции, как на полном серьёзе» –объяснил коллега по творческому союзу Лев Емельянович Трутнев. Этим Трегубов, думаю, ужасно оригинален. Сравнительно крут! Не раздражает и вызывает улыбку собеседника. Его поддерживаешь с радостью. Литературный наставник не стремится обидеть или привлечь осуждающую мысль, а скорее развеять сомнения шуткой. Пустышка на первый взгляд, но превращается в перспективный творческий проект — естественно под надзором литературного наставника. Привлекая образ, он лихо обрабатывает неожиданно найденный алмаз, превращая его в бриллиант, и не ворошит то, что лучше не трогать.
— Не несите мне дерьмо! — не устаёт он объявлять вновь прибывшим в объединение.
Сидишь в зале, бывает, ожидаешь своей очереди, слушаешь монолог Николая Михайловича — он заходит издалека, начиная ругать встречающиеся ошибки в тексте. Ты у него не один подающий надежду писатель, а нас, графоманов, 15-20. И все хотят сиюминутного разбора их произведения, а потом гонорарной публикации в столичном журнале солидным тиражом.
— Женя, ты кашу себе не варишь по утрам? — спрашивает редактор строго, бороздя взглядом не только виновника. — Одни хот-доги кушаешь? Почему у тебя герой рассказа не может поднять ведро? Добавь ты ему сил, напиши, что мама кормит, как полагается. Накануне грибов хоть насобирали, купили картошки.

рамблер без рекламы


Николаю Михайловичу пытаются возражать, а он им в ответ готовит контратаку в виде дальнейших правок. Спорить с ним бесполезно. На каждый критикуемый им факт в материале он приведёт столько доводов, что невольно соглашаешься с любыми исправлениями.
— Лёша, что у тебя хозяйка-колхозница страдает лишним весом, разленилась? — наезжает Трегубов, стуча свёртком рукописей по столу. — Пусть пробежится в чисто поле, как лошадь, взмокнет, калории скинет, а то она хандрит на кухне, мечтает… Замуж выйти не пробовала? Напиши, что решила пробежаться вдоль лесополосы и вдруг встретила такого же одичалого. Да, жили по соседству и друг друга не замечали. Разовьёшь сюжет. Тебе будет хорошо — ты людей соединил для дела, и я обрадуюсь человеческому счастью!
Если постарался, то минует тебя град острой критики, даже могут похвалить! Николай Михайлович щедро знакомил меня с творческими людьми. С юношеским трепетом я впервые переступал порог мастерской омских художников
рамблер без рекламы


— Коля, не переманивай никого, крохоборством не занимайся! — делает замечание Трегубов. — Могу, конечно, одолжить Виктора Власова на пару деньков — в обмен на ящик коньяка! Потом же будем вместе праздновать! –конечно, шутил он.
Собирает Николай Михайлович творческие мероприятия и в библиотеке и в разных Дворцах Культуры. Запомнилась презентация одного из новых номеров журнала «Преодоление» составленного из произведений «журавлёвцев», в Омском литературном музее им. Ф. М. Достоевского. После обширного выступления омских авторов следует заключительная часть — фуршет за чтением стихов и коротких рассказов. Делятся яркими воспоминаниями об известных писателях и поэтах Лев Емельянович Трутнев,
Юрий Петрович Перминов и Николай Васильевич Березовский — почётные члены лито.
— Тебе что самурай попался на пути, Вить? — спросил, было дело, Трегубов озадаченно, когда я впервые принёс черновик повести «Красный лотос». — С буквы «я» начал писательскую карьеру — с Японии?.. Сработаемся, чую, Япономама в обиду не даст!
Повесть мы выпускаем не сразу, Николай Михайлович требует расширить сцены боёв и дополнить описания персонажей.
— Ты сам не чувствуешь, что надо добавить? — сердится Николай Михайлович. — Общая редактура пойдёт позже, здесь нужно допечь! Ты спроси, трудно ли мне, Вить!

рамблер без рекламы


— Трудно что ли? — выясняю на всякий случай.
— Как сам думаешь? — качает он косматой головой. — Я облазил домашнюю библиотеку в поисках двух романов Роберта Ши — он писал о боевых горных монахах. Но с ниндзя в Японии 16 века я не сталкивался до тебя! Вчера целый день смотрел анимэ и голливудские блокбастеры про ниндзя! Внук посоветовал мультсериалы: «Манускрипт ниндзя» и «Василиск» — буду их досматривать постепенно. А вечером зашёл к соседу взять книгу Эйдзи Ёсикавы «Честь самурая», классика японской литературы. Сам просвещаюсь, иначе нельзя редактировать то, в чём не понимаешь, согласен!?
Николай Михайлович шутит, что он прячется дома за шкаф, а потом выглядывает в коридор. Пытается понять, что чувствует ниндзя, следя за происходящим. Проходит его дочь и внук — оба требуют ясности: всё ли в порядке у деда.
— С молодым писателем Власовым связался, — объяснил им редактор, пожав плечами.
Я создаю короткую прозу и публицистику до такой степени быстро и много, что встреча с редактором мне требуется чаще, чем два раза в месяц на литературном объединении. Звоню Трегубову, жалуюсь на творчество, меня словно обделяют.
— Ого, поздравляю, Витя! — хохочет он в трубку стационарного телефона. — Ну… приезжай ко мне.

рамблер без рекламы


Если не приглядеться, то комната Николая Михайловича Трегубова представляет собой не жилое помещение, а склад пёстрой макулатуры. Обитель старого редактора и члена Союза писателей России сплошь заставлена книгами, журналами, кипами газет. Сначала я подумал, что он живёт в лабиринте из книг и рукописей, но пройдя по комнате, обнаружил, что и кровать заставлена табуретками, на которых также стопками лежат книги. Стены завешаны картинами маслом — эти ему подарили знакомые художники. Хранится где-то в углу могучий бюст Трегубова, сделанный из гипса. Подарил старейший омский скульптор Анатолий Цымбал, Царствие ему Небесное.
— Николай Михайлович, вы живёте в тёмной канцелярии! — удивляюсь я комнате хозяина.
Комната у Трегубова просторная и должна быть светлой, но кажется маленькой и узкой из-за обилия изданий — также подарков коллег — членов Союза писателей России. Если провести с ним примерно час, то кажется, что он заложник своего книжного царства. Он говорит лишь о книгах, о творчестве в целом, о писателях, об их проблемах. Задумываясь о сказанном, начинаешь превращаться в его сообщника, которого замуровывают среди этих «книжных истуканов». В его комнате книги возвышаются горками, памятниками, растут пальмами, готовыми вот-вот развалиться. Ему присылают свои изданные труды со всей страны. Он давно ничего не выписывает, но шкаф-стенка забит под завязку (от пола до потолка) — я не видел столько книг у одного и того же человека. Некоторые полки прогибаются под весом книг, пожелтевших журналов и брикетов газет, связанных верёвкой.
— Сжечь надо периодическое, в топку этих графоманов — они заполонили мир! — с иронией признаётся Николай Михайлович. — Разгрузить надо полки, пыль выбить. Я слышал, что книги и журналы у 
рамблер без рекламы


Стоит у Николая Михайловича стремянка, он пользуется ей не часто. Залезать наверх побаивается — спина последнее время ведёт себя вызывающе.
— Оно вам надо, Николай Михайлович? — спрашиваю насчёт редактуры. — Деньги ведь не платят.
— Не всё, Витя, за деньги в нашем мире! Я серьёзно, на — понюхай… — Трегубов протягивает мне свою футболку, которая неожиданно появилась у него в руках. — Она чистая, не бойся!
Нюхаю осторожно, распознаю запах типографской краски.
— Лежала на коробках с «Преодолением», доставленных вчера из типографии, — делится Николай Михайлович довольно. — Я весь из краски и бумаги, Вить, представляешь! Я не знал, что буду редактировать тексты в таком количестве. Не знал, что у меня будет литературное объединение. Почувствовал, что надо читать новых авторов, помогать им выходить на бумаге. Да и ничего в Омске регулярно не выходит литературное. Раз-два в год «Литературный Омск» и наш «Преодоление» от Союза писателей России и «Складчина» — от Союза российских писателей. Графоманские платные издания я не считаю. — он серьёзнеет до хмурости. — Никогда не печатайся за свой счёт — уважать не будут, и книги издавать прекращай за кровные — издатель должен делать предложения. Находить тебя и предлагать! Юрию Перминову поступают предложения, Льву Трутневу, Александру Лейферу,
рамблер без рекламы


— Я раньше занимался боксом, мой любимый боксёр до сих пор 
рамблер без рекламы


Буду благодарен бесконечно за то, что помогая распределять мои рассказы по местным и российским изданиям, эти люди много трудятся, ведь за помощью к ним авторы выстраиваются в очередь. Предпринимая отчаянные попытки развивать омскую литературу, они вызывают грандиозное уважение. В омском отделении СПР мотор возрождения запускал Н. М. Трегубов, а в омском филиале СРП — А. Э. Лейфер, светлая ему память.
— Союз российских писателей — недоношенный ребёнок Союза писателей России! — вспоминает с усмешкой Николай Михайлович слова писателя, давно ушедшего в мир иной, который создал омское отделение СРП. Малочисленная параллельная писательская организация всегда пытается что-то доказать. Издавая и печатаясь, как мы, они как будто талдычат, мол, они тоже авторы и выходят не хуже. Ну, дети!
Выражаясь художественно, Николай Михайлович Трегубов иногда устаёт высекать искры таланта из непригодного для этого «материала».
Ресурс ограничен почти у каждого, не так ли? Литературный редактор журнала «Преодоление» удивляется возникающей в стране ситуации культурного безразличия и преклонения перед эпатажем. Да, открывшаяся свобода даёт писателям простор для самозанятости и примерного творчества. Издатели теперь рады измерить творчество печатными знаками, утянутыми в книжную обложку, однако спрос рождается в малом количестве. Говоря проще, писатели, даже очень толковые, вынуждены платить за собственное книгопечатание.
— Многие мои друзья совсем упали духом, не могут приспособиться, они ведь больше учёные, чем писатели, — грустно рассказывает на литературном объединении Николай Трегубов. — Кто-то только переводит классическую литературу с английского языка, его собственные художественные вещи не печатают. Литературную премию Администрации города делят на несколько писателей сразу. Грантов на литературные проекты очень мало. Мы падаем со скоростью метеорита в бездонную пропасть апатии!
Верится, что многое не устраивает рассудительных мира сего. Но я рад, что есть Николай Трегубов, который запросто опубликует талантливого автора в журнале на средства депутата Законодательного собрания Омской области по партийному списку
рамблер без рекламы


Известный сибирский писатель Николай Березовский говорит, что литература «мейнстрима» приобретает также коммерческий характер. Печатают и платят за публикации в определённых жанровых сериях, если говорить о крупном издательстве в столице. Ещё работают писатели-фантасты, на них имеется читательский спрос. Обстоятельная проза в жанре реализма чаще становится подарком после победы в единичных конкурсах, организуемых частными группами, так или иначе относящимися к работе
рамблер без рекламы


— Вот сколько, Вить, тебе надо для счастья, чтобы согласился жениться на семидесятилетней женщине? — ехидно спрашивает Трегубов, делая глаза щелочками. — Что тебе нужно, учителю и писателю?
А что мне надо в этой жизни? Пусть будут все мои родные живы и здоровы, деньги заработаем, славы добьёмся!
Стесняясь отвечать, я молчу, улыбаюсь. Мысленно желаю Николаю Михайловичу здоровья, сил и вдохновения. Он выпустил двадцатую по счёту книгу стихов «Восьмой цвет радуги», сказал, что она многотомная.
— Кто самый главный и читаемый писатель в Омске и в стране, Николай Михайлович? — выясняю я.
— Теоретически: мы с Трутневым и Березовским должны быть самыми-самыми в Омске и по стране хотя бы, а практически — больше всего книг выпускает наш творческий сосед Митрополит Омский и Таврический
Владимир. «Сибирская благозвонница» выпускает столько красивых и толстых книг «Владыке», что он, по-моему, самый читаемый, за его работами следят во всех православных храмах Епархии. А что касается главенства писательского в стране? Саша Лейфер считает, что главный писатель России —
рамблер без рекламы


Я по-прежнему катаюсь к Николаю Михайловичу. Навёз столько прозы, что ему хватит заниматься одним мной. Эпический роман «Сага о Нозготах», повести: «Под стопой Одина», «Сон в зимнюю ночь», «Дом надежды», «Завтра взойдёт солнце», «А-Рэ-Лэй». Цикл прозаических трудов «Третий в команде» и очерки о школьных учителях. Я работаю в школе учителем английского и немецкого языка.
— Это повести у него, Коля! — Трегубов разговаривает с Березовским по телефону, жестикулирует, ловит будто птицу свободной рукой. — Что говоришь… это крупные рассказы… ты не понимаешь ничего! Говоришь, он тебе их показывал?.. А когда успел? По интернету! Выволочку устрою ему! Он тут всё, похоже, разбазарил!
Пока Николай Михайлович Трегубов объясняется с Николаем Васильевичем Березовским, я перебираю его книги, полученные из типографии при правительстве Омской области. Министерство культуры выпустило небольшим тиражом книгу стихотворений. Читаю данные о писателе Трегубове:
«— Николай Михайлович Трегубов родился в 1940 году на хуторе Садовый Ростовской области, но как поэт — на сибирской, омской земле.
После окончания института железнодорожного транспорта в Омске долгое время работал инженером на заводе и писал стихи.
Н. Трегубов является участником совещания молодых писателей в Москве, результатом чего стал сборник его стихов «Калиновый мост». Был постоянным участником литературных праздников «Омская зима». Печатался в нескольких коллективных сборниках, литературных журналах. К настоящему времени у Н. М. Трегубова шесть сборников стихов: «Калиновый мост», «Рябины красной гроздь», «Солнечные знаки», «Бессмертник» и другие, вышедших в Новосибирске, Москве, Омске.

рамблер без рекламы


Книги Н. Трегубова нашли своего читателя. Автор в полной мере владеет поэтическим словом, широко использует в своем творчестве сибирский фольклор. Спектр его размышлений о дне сегодняшнем и дне минувшем достаточно широк, чтобы удовлетворить пристрастные вкусы современных читателей из разных слоев общества.
Н. М. Трегубов лауреат премии Омской областной администрации 1997 года.»
Я принёс показать ему общероссийский глянцевый журнал «Наша молодёжь», который издаёт доктор исторических наук, известный московский писатель Пётр Фёдорович Алёшкин. Они подписывают издание в тираж вместе с заслуженной деятельницей культуры РФ и писателем Татьяной Васильевной Жариковой, её повесть о писателях недавно засвечена в «Нашем современнике».
— А-а, «Нашу молодёжь» — Трегубов неожиданно выхватывает, как ниндзя, у меня кипу журналов «НМ». — Мне Лёва Трутнев напомнил об Алёшкине. Я читал прозу Петра Алёшкина — нам бы таких авторов и пропагандистов литературного творчества. Вот кому надо быть благодарным, Вить, такие люди поднимают искусство с нуля. Значит, ресурсы есть у Алёшкина и Жариковой. Здорово! Они ими делятся великодушно! Молодцы, ничего не скажешь. И портал «Наша молодёжь» красивый.
Я готовлюсь присылать свои работы Трегубову по электронной почте.
Надо сказать, коллеги жертвуют Николаю Михайловичу компьютер, подключают интернет, но пользуется он им осторожно. Боится исчезнуть в электронной сети. Когда редактор садится за монитор, то дочь и внук периодически проверяют, не пропал ли дед в информационном пространстве, как герой в кинокартине «Газонокосильщик».

рамблер без рекламы


— Дед, живой там? — сообщает мне Трегубов вопрос родни. — А я сижу, не шелохнусь, — описывает он хитровато. — Отвечаю: «Не дождётесь!».
Замечаний по текстам Трегубов мне делает меньше. Хвалит, мол, я лучше стал писать, но отступать некогда и незачем, можно потерять писательский хват, утратить нюх к сюжету и к употреблению слова. Учиться нужно всё время, читать и просвещаться, чтобы успевать за временем. Нельзя забывать набивать руку на письмо. Творчество и писательство — дело тонкое, как Восток, в один прекрасный момент многое может поменяться в жизни.
Николая Михайловича Трегубова я люблю как родного. В прошлой жизни, наверное, он был моим родственником. Принимая меня в гостях, обязательно зовёт за стол. То картошкой с грибами накормит, то борщом. Напоит квасом. Постоянно интересуется, сыт ли я. А я, сытый, всё равно с ним люблю посидеть за столом. Трегубов съест бутерброд с колбасой и в основном смотрит на меня, широко улыбается, ласково приговаривает:
— Кушай, дитятко, набирайся сил для творчества!
Спасибо вам, милые редактора, люди с терпением и литературным мастерством. Пишущая братия вам безмерно благодарна! Долгих лет вам жизни, Николай Михайлович!