Неужели Кремль все-таки довел россиян до ручки, если, по слухам, решился на прямую раздачу денег?. «Совет Федерации»

Вопрос о «вертолетных деньгах», несмотря на категоричные заявления представителей власти и «элиты» (не надо, надеюсь, объяснять, почему в кавычках?), все еще на повестке. И в самое ближайшее время он будет решен. И решен, по всей видимости, положительно. Поскольку у Кремля просто нет иного выхода, если в его планы не входит получить взрывоопасную ситуацию в масштабе всей России. Но начну я немного не с этого…
Либеральный экономист Владислав Иноземцев высказал в своей колонке в телеграм-канале «Кремлевский безБашенник» мнение, что «население больше не ждет существенного улучшения своего жизненного уровня». В подтверждение своего тезиса экономист приводит исследование Сбербанка, согласно которому за последний год размер идеальной зарплаты в представлении жителей страны снизился более чем на 10,5% — с 66 до 59 тысяч рублей в месяц. Если учесть, что речь идет о номинальном доходе, а также принимать во внимание падение рыночного курса рубля и опережающий рост цен на товары, то «всего за год разрыв между реальным и идеальным положением дел сократился почти вдвое (если уж совсем точно, то на 49%)».
«Пора признать, что после политической турбулентности 1992-1993 гг. (которая во многом была не более чем отзвуком мобилизаций второй половины 1980-х, а не прецедентом борьбы за гражданские и экономические права) россияне никогда не поднимались на защиту своих экономических интересов, а ухудшение экономической ситуации порождало в обществе не протест, а пассивность и апатию.
В последнее время положение ухудшается: люди не только не готовы бороться за повышение уровня жизни (как это десятилетиями делали трудящиеся в «благополучных» европейских странах) — они, по сути, открыто предлагают властям грабить их еще больше. Можно не сомневаться, что призыв будет услышан», — заключает Иноземцев при этом уточняя, что «мы привыкли говорить, что „путинский консенсус“ 2000-х годов состоял в готовности россиян „разменять“ политические свободы на экономическое благосостояние. Мне кажется, что таким было, скорее, представление политологов и экспертов — на самом же деле речь, вероятно, стоит вести об атрофировании способности реагировать на экономические перемены».
Логика последних лет вроде бы подтверждает слова Иноземцева: как-никак реальные доходы (мухлежи Росстата с какими-то статистическими погрешностями, которые они выдают за рост, я в расчет не беру) падают седьмой год подряд. К тому же то, что народ проглотил пенсионную реформу с повышением НДС — говорит само за себя. Все так. Тем не менее, если не останавливать взгляд лишь на поверхности, а попытаться проникнуть вглубь, то пост Иноземцева не так уж однозначен, как могло показаться сначала.
Во-первых, его утверждение о том, что «россияне никогда не поднимались на защиту своих экономических интересов, а ухудшение экономической ситуации порождало в обществе не протест, а пассивность и апатию», является весьма спорным. «А как же массовый протест против монетизации льгот в 2005 году, когда перекрывались железные дороги и захватывались здания мэрий в провинциальных городах? Власть тогда „откатила“ реформу. А также экономист забывает о перманентном атомизированном протесте, проявления которого — уход людей в гаражную, серую экономику, а также переезд социально активных людей в Московскую агломерацию или за границу. Не говоря уже о перманентном саботаже на Северном Кавказе, где люди принципиально не платят за электричество и газ. Наоборот, ухудшение экономической ситуации порождает „творческую энергию масс“. Апатию же порождает застой, какой был в 2014-19 годах или в 1970-х.», — совершенно справедливо оппонирует ему левый публицист Павел Пряников в своем телеграм-канале «Толкователь».
Во-вторых, как подметил телеграм-канал «ВЧК», «вывод Владислава Иноземцева верен только отчасти, поскольку он не учитывает некоторых факторов, которые дают понимание, почему в „благополучных“ европейских странах трудящиеся готовы бороться за повышение уровня жизни, а в России якобы такого желания нет». Среди этих факторов «ВЧК» называет несовершенство политической системы, при которой «в России все партии, допущенные до выборов — это не политические партии, а симулякры», что в полной мере относится и к профсоюзам, плюс «несовершенство трудового и административного законодательства, которое не дает юридической защиты людям, которые захотят бороться за повышение своего уровня жизни используя уличные акции протеста».
В-третьих, стоит учитывать и менталитет российского общества, выражающийся не столько в покорности, сколько в уверенности, что «властям виднее». Согласитесь, сложно одномоментно перестроиться на ценности капиталистического строя, когда семьдесят лет жили в социальном государстве, а потом вдруг оказались в не пойми каком: с одной стороны, власть противопоставляет путь России странам «загнивающего капитализма» (персонально пользуясь всеми его благами), с другой — проводит политику уничтожения остатков этого самого социального государства (оптимизация здравоохранения, пенсионная реформа и проч.). Тем самым, по сути, переводя экономическую сферу в плоскость политического (благо, хоть тут Иноземцев не отказал россиянам в протесте!).
И, в-четвертых, что несколько пересекается в предыдущим пунктом, тезис об отсутствии так называемого социального договора, «состоящего в готовности россиян „разменять“ политические свободы на экономическое благосостояние», который экономист называет лишь «представлением политологов и экспертов» — весьма сомнителен. Это, в свою очередь, и продемонстрировала пенсионная реформа, после принятия которой рейтинги партии власти и высших чинов руководства страны, включая и Владимира Владимировича Путина, основательно просели. Что явно свидетельствует о том, что общественный договор все-таки был, правда, надо признать, он не предусматривал улучшения экономического благосостояния, но — здесь соглашусь с политологом Глебом Павловским — лишь выживание. Однако даже этого для власти оказалось слишком много.
Таким образом, вывод Иноземцева далек от реального положения дел хотя бы потому, что он исходит из неверных предпосылок. Поскольку борьба за улучшение — она не предусматривалась вообще. Но вот когда ситуация подошла к тому, что большинство оказалось на той грани, когда сползание в нищету стало весьма осязаемой перспективой вследствие падения цен на нефть и режима самоизоляции (к тому же противоречащего российскому законодательству) — это совершенно другой коленкор. И тут уже все может очень сильно измениться (о чем, допустим, свидетельствует «взрыв» во Владикавказе). Просто пока все как законопослушные граждане сидят по домам. «Но ощущение гнетущей угрозы есть. И ощущение, что социальный взрыв в России, равно как и в любой другой европейской стране или той же Америке, возможен — это есть. Тут все зависит от скорости спецслужб и от финансовых возможностей, насколько быстро сейчас будут „заливать“», — как верно подметил лидер партии «За правду» Захар Прилепин.
А «заливать» определенно будут. Потому что боятся. О чем, допустим, говорят и «цифровые пропуска», и инициатива правительства по расширению полномочий полицейских: «Ужесточение репрессивно-полицейских мер свидетельствует прежде всего о страхе власти перед народом. Возможно, этот страх преувеличенный и необоснованный. А, может, и нет. В любом случае, вспоминаются слова из старой пьесы: „Террор — это не власть тех, кто внушает страх, а власть тех, кто сами напуганы“…» — напоминает политолог Борис Кагарлицкий.
В Совфеде уже разрабатывается законопроект, согласно которому ситуацию с коронавирусом могут отнести к форс-мажорам. А это значит, что «многие малые и средние бизнесы смогут не платить аренду, рассрочить погашение кредитов и таким образом спастись от неминуемого банкротства, обусловленного прекращением деловой активности во время фактического карантина (»каникул")», информирует политолог Станислав Белковский своих читателей в Телеграме.
Более того: Кремль, созрел и до «вертолетных денег»: «Продление нерабочих дней на май напрямую будет связано с решением о раздаче денег населению. Социальное напряжение растет, а уровень жизни снижается. Май— первый предельный месяц исчерпания ресурсов у населения. Июнь и июль уже в правительственных сводках называют кризисными», — пишет телеграм-канал «Незыгарь». Что не выглядит уж чем-то таким несбыточным на фоне недавнего ответа пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова на вопрос, будут или нет раздавать населению деньги: «Помощь может быть или прямой, или косвенной, и неизвестно еще, что лучше… Главное — это дать возможность экономической жизни продолжаться. Сейчас все меры поддержки направлены именно на это».
И очень вероятно, что эта помощь будет прямой, особенно, если слухи о продлении карантина окажутся правдой. В Кремле, конечно, не расположены отдавать государственные деньги простым людям, поскольку почему-то считают их своими собственными, но вопрос самосохранения — он куда важнее. А во власти у нас тех, кто хочет попасть в жерло народного гнева, — таких нет. Это можно сказать с абсолютной уверенностью.