Владимир Осечкин: Иркутские колонии еще до коронавируса прозвали «пыточными». «Минюст»

Правозащитник, основатель социальной сети Gulagu.net Владимир Осечкин рассказал «Собеседнику», почему в ангарской колонии вспыхнул бунт.
— Учреждения иркутского ГУФСИН уже более десяти лет эксперты и правозащитники называют пыточными. В регионе нет эффективных правозащитных организаций, местный так называемый Уполномоченный по правам человека Виктор Игнатенко да назначения занимал пост заместителя губернатора региона, председатель местной ОНК Олег Антипенко — функционер «Единой России», тесно сотрудничает с властью уже более 10 лет и никогда ни Антипенко, ни Игнатенко не разоблачали конкретные факты пыток и унижений при том, что в СИЗО и колониях есть «пресс-хаты», активисты-«разработчики», есть категории так называемым «опущенных» и униженных заключённых, есть даже каста «гарем».
Но до карантина и введения ограничений на посещение адвокаты могли проходить к заключённым и у них был хотя бы какой-то шанс и слабая надежда на возможность обжалования действий администрации и активистов из СДИП (секция дисциплины и порядка). Также, мы считаем, одним из факторов дестабилизации ситуации в регионе стало решение о повышении полковника Леонида Сагалакова и его перевода из УФСИН по Брянской области на генеральскую должность в ГУФСИН по Иркутской области в марте этого года. Напомню, что 8 декабря 2019 года в Брянской ИК-6 сотрудники жестоко избили вновь прибывших заключённых, заставляли их по одному пробегать из автозака в помещение для обыска в унизительной позе буквой «Г» туловищем параллельно земле лицом в пол через «коридор» из сотрудников, которые каждого били и пинали под громкую музыку немецкой группы «Раммштайн», в результате этой «жёсткой приёмки» сотрудники убили одного из осуждённых Романа Сарычева, который не прожил в колонии и 3 часов. Мы добились возбуждения уголовного дела и передачи расследования в центральный аппарат СК по Брянской области, по делу уже взят под стражу майор Шевцов, следователи проводят проверку причастности других сотрудников колонии, Шевцов даёт уже признательные показания и сообщает, что такая практика «жёстких приёмок» была последние годы и регулярно применялась в отношении осуждённых по негласному указанию руководства.
В условиях карантина оперативным службам и отделам безопасности колоний было приказано «усилить режим».
С 8 на 9 апреля 2020 года сотрудники исправительной колонии № 15 в Ангарске Иркутской области избили несколько заключённых, одного из них избили жестоко и пытались даже задушить, угрожали убийством и инсценировкой суицида. Осуждённые решили не терпеть насилие и начали массовую акцию протеста. Они записали на видео обращение избитого заключённого, отправили его на нашу горячую линию и в СМИ, после чего начали протестовать.
Руководитель ГУФСИН решил подавить акцию протеста силовым путём. Что из этого произошло, теперь известно. Разрушена промышленная зона и десятки цехов колонии №15, сгорело имущество на многие десятки миллионов рублей, был введён спецназ ГУФСИН и в отношении сотен осуждённых было применено избыточное насилие и пытки, их унижали и оскорбляли, часть этого наш источник прислал для публикации на нашем Youtube-канале. Местная прокуратура и региональное управление СК спешно возбудили уголовное дело о бунте, но до сих пор не возбудили ни одного уголовного дела по факту пыток, унижений и избиений заключённых. Силовики и весь административный ресурс нынешней власти пытаются продавить сценарий, в котором протестующие против произвола и пыток будут дискредитированы.
Сейчас в Иркутске — десант из Москвы из оперативников Главного оперативного управления ФСИН, оперативного-розыскного управления ФСБ и Управления «М», которое занимается контрразведывательным сопровождением деятельности ФСИН и Минюста. Источник из одного СИЗО в Иркутске буквально вчера сообщил, что в целом ряде камер началась «разработка» протестующих, до сих пор не сняты побои и следы избиения, не зафиксированы все гематомы и ссадины после штурма и применения спецсредств и физической силы, и на многих, этапированных из ИК-15, оказывается мощное давление с целью принуждения к самооговору и оговору третьих лиц.
Другой наш источник в центральном аппарате ФСИН говорит, что руководство пытается не допустить каких-либо акций протеста в других учреждениях и привлекает для влияния на осуждённых завербованных лиц из числа высшей иерархии преступного мира, чтобы, используя «воровские понятия» и указания криминалитета, запретить заключённым жаловаться, сообщать на свободу о нарушении их прав со стороны администрации и протестовать. Но эти звонки и попытка генералов ФСИН заткнуть рты сотням тысяч осуждённых в условиях резкого распространения коронавируса в условиях отсутствия адвокатов и правозащитников, наоборот, создают взрывоопасные ситуации в целом ряде учреждений.
Важно отметить, что в марте мы отправили наши предложения и правовые инициативы президенту и в МинЮст, и 7 апреля из администрации президента нам пришёл развернутый ответ со ссылкой на позиции ФСИН и Минюст, в котором говорилось о том, что у ФСИН всё под контролем и все права заключённых защищены. Через 2 дня в иркутской ИК-15 вспыхнул бунт…
Владимир Осечкин: Боюсь, что тюремная статистика по COVID-19 фальсифицируется
Владимир Осечкин.