Разделение страны? Чем.грозит вымирание малых городов России&nbsp «Совет Федерации»

Геополитические риски
Характерно, что Валентина Матвиенко не выступает против самой идеи агломераций. «Упор в ней [стратегии] сделан на агломерациях, их поддержке. С чисто экономической точки зрения это оправданно: в современном мире именно они являются центрами развития», — считает спикер верхней палаты.
Вместе с тем, по ее мнению, ясно, что «энергия, исходящая от агломераций, в которых сейчас проживает половина населения страны, практически не доходит до остальных территорий». В результате пустеют огромные территории, что в перспективе сопряжено с серьезными геополитическими рисками. Именно поэтому, уверена Матвиенко, без существенных корректив законодательства, государственных и федеральных программ, стратегий развития в этой сфере не обойтись.
Однако проблема, по мнению генерального директора Института региональных проблем Дмитрия Журавлева, имеет не только экономическую, но и психологическую составляющую. С 60-х годов прошлого века сложился стереотип, что в городе жизнь по всем показателям лучше, чем в деревне. Именно с этим связан массовый переезд деревенских жителей в города. Причем люди уезжали как из вполне благополучных колхозов-миллионеров, где зарплаты были близки к городским, так и из неперспективных деревень.
Сейчас же люди стремятся жить не просто в городах, а в мегаполисах. Нередко внутренние трудовые мигранты, даже с учетом того, что им приходится платить за аренду жилья немалые суммы, имеют доходы не больше тех, что они могли бы иметь у себя дома. «Один молодой мордовский парень сам признался, что материально он не выигрывает от того, что работает вахтовым методом в Москве, — рассказал Журавлев. — Зачем тогда ему это надо? Ответ был очень прост: в Москве есть надежда, что можно найти что-то лучше и развивать карьеру, а дома такой надежды нет».
Поэтому одним только вложением денег в территории, которые не вошли в агломерации, не обойдешься. Надо еще менять психологию людей, убежден эксперт. И этот процесс в чем-то даже сложнее, чем строительство заводов и инфраструктуры. «Но если в итоге люди будут уверены, что там, где они живут, есть перспективы жить не только хорошо, но и лучше, чем сейчас, тогда можно остановить или приостановить это разбегание по мегаполисам», — считает политолог.
Разделение страны
В нулевые годы правительство России целенаправленно начало продавливать идею развития агломераций. Яростным сторонником этой инициативы выступал тогдашний министр финансов, ныне — глава Счетной палаты России Алексей Кудрин. Причем в президентском варианте стратегии пространственного развития идеи приоритета агломераций нет. «В этом сжатом варианте изложены основные принципы, как нам развивать территории, и там, на мой взгляд, придраться не к чему, — поясняет Дмитрий Журавлев. — А есть огромный, разработанный правительством документ с конкретизированными задачами стратегии. И вот там фигурирует идея первичного развития агломераций, которая обуяла часть нашей элиты». По мнению Журавлева, идея эта ущербна уже потому, что способна изнутри расколоть страну.
В чем главный принцип этой идеи? Берется, к примеру, пространство от Москвы до Нижнего Новгорода и Казани, причем пространство в основном вдоль железной дороги, объясняет эксперт. Все огромные прилегающие территории при этом отсекаются. А придорожный отрезок от Москвы до Казани превращается в агломерацию. Именно тут всячески улучшается инфраструктура, создаются условия, чтобы люди с промежуточных станций максимально быстро могли добираться на работу хоть в Москву, хоть в Казань. По словам Журавлева, «создается мега-город, а все, что остается за его пределами, де-факто мало интересует правительство».
Логика сторонников агломераций, считает политолог, примерно такая: да, хорошо бы все территории развивать, но денег нет, так что пусть все кроме агломераций зарастает бурьяном. Однако невозможно создать кусочек сверхтехнологичной территории, вокруг которой царит запустение. «Рано или поздно в этом бурьяне заведутся „краснокожие“, которые начнут совершать набеги на все эти современные коммуникации, потому что людям во все времена хочется покушать и социальной справедливости. В итоге мы получим внутреннее разделение страны», — считает собеседник «ФедералПресс». А еще хуже, добавляет Журавлев, если на этих территориях поселятся представители других наций и рас, которые будут считать их уже своими.
Авторы идеи развития агломераций искренне считали, что эти агломерации станут локомотивами развития других территорий. Но по факту агломерации будут жить сами для себя. Попавшим в эти агломерации нет никакого интереса становиться локомотивами для чего-либо. Они заинтересованы в собственном развитии. Как считает руководитель Центра развития региональной политики Илья Гращенков, стратегически Матвиенко права, но у страны сейчас нет возможности развивать всю свою территорию. «Заявление спикера Совфеда — отражение борьбы двух подходов к освоению российского пространства. Идея развивать в первую очередь агломерации основана на том, что в агломерациях проще осуществлять научно-техническое развитие. Там удобнее развивать инфраструктуру, люди уже есть, их не надо ниоткуда привозить», — отметил эксперт.
По его мнению, у государства банально нет колоссальных средств на развитие малых городов и удаленных сельских территорий. «Если брать, например, Сибирь, то Россия уже сейчас де-факто имеет там несколько крупных агломераций, между которыми расположены огромные пустующие территории. И очевидно, что такие территории всегда становятся привлекательными для заселения мигрантами, которых очень сложно контролировать на таких пространствах», — считает Гращенков.
Все, что реально может сделать Россия за Уральским хребтом, — это создать еще какое-то количество агломераций. «Территории опережающего развития на Дальнем Востоке — это как раз попытки создать новые центры притяжения населения. То есть в случае успеха там просто возникнут новые агломерации. Чтобы развивать все наши территории, у нас не хватит не только денег, но и населения», — убежден политолог.
Приоритет — новое освоение страны
Тезис о том, что именно мегаполисы способны дать наибольший социальный комфорт, довольно спорный. Особенно в свете резкого развития цифровых технологий, подстегнутого пандемией коронавируса, считает политолог и экономист, профессор ВШЭ Дмитрий Евстафьев. «Хотя бы из-за этих новых вводных документ надо пересмотреть. Стратегия пространственного развития — это прежде всего стратегия развития территорий. Наш приоритет — новое освоение страны», — отметил собеседник «ФедералПресс».
По его словам, на повестке дня — создание нового пространства социальной устойчивости для всего населения страны. Про это в стратегии нет ни слова. «Надо учитывать на перспективу, что по периметру наших границ создалась уникальная ситуация. С одной стороны, формируются и узлы военно-политической напряженности, и одновременно — новые точки экономического роста. Они создают для нас и риски, и новые возможности. К этому вопросу надо подойти очень серьезно», — считает Дмитрий Евстафьев.
Именно стратегия пространственного развития должна стать той матрицей, внутри которой необходимо реализовывать национальные проекты, поскольку нацпроекты не могут реализовываться в пространственном вакууме, убежден эксперт.
Напомним, что в России предпринимаются разрозненные попытки развития территорий. Самая известная из них — раздача дальневосточных гектаров. Однако, по мнению Дмитрия Журавлева, принципиально проблему таким образом не решить. «В лучшем случае мы расселим здесь 10–20 тысяч фермеров. А дальше, если не будет еще каких-то программ развития, эта идея исчерпает себя. Тем же фермерам просто некуда будет возить свою продукцию», — уверен эксперт.
Гораздо важнее сейчас — определиться, что нужно государству в первую очередь. «Пока у нас есть сумма направлений. В такой-то области планируем построить химический завод, условно говоря. При этом непонятно, когда, на какие деньги, куда пойдет продукция», — сказал Журавлев.
Однако в условиях, когда даже госкомпании работают по законам рынка, нельзя просто везде построить заводы и платить рабочим зарплату уже по факту производства продукции, даже если ее никто не покупает. «Теоретически мы можем содержать какие-то территории в убыток, только для того, чтобы они оставались нашими, — отметил эксперт. — Но все равно должны быть программы, чтобы через 10 или 20 лет эти территории смогли приносить прибыль».
Фото: ФедералПресс / Евгений Поторочин