Коронакризис вызвал всплеск преступлений со.стороны мигрантов в.Татарстане&nbsp «Госдума»

Число краж и других нарушений закона за полгода выросло на четверть, но стоит ли ужесточать правила въезда для иностранных граждан?
За 6 месяцев 2020 года иностранные граждане совершили в Татарстане почти на четверть больше правонарушений, чем за тот же период прошлого года — всего 234 случая. Однако, как сообщает МВД по Татарстану, на оперативную обстановку в республике это не оказало существенного влияния. Почему преступность растет, как трудовые мигранты пережили у нас пандемический локаут, и как эксперты и представители диаспор оценивают идею ужесточения правил въезда в Россию для тех, кто желает здесь работать, — в материале «Реального времени».
Преступность среди иностранных граждан в Татарстане выросла на четверть
По запросу «Реального времени» МВД по Республике Татарстан сообщило, что за первые 6 месяцев 2020 года на миграционный учет было поставлено 99 216 иностранных граждан и лиц без гражданства, что на 26,9% меньше, по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.
Преступность среди мигрантов в республике выросла на 24,5%, но «преступления, совершенные иностранными гражданами, не оказывают существенного влияния на оперативную обстановку в республике». За первые полгода иностранцы совершили в Татарстане 234 преступления (в прошлом году за этот же период их было 188). Удельный вес подрос на одну десятую процента — 0,9% против 0,8% в минувшем году.
По данным МВД, основную часть в этой статистике составляют преступления против собственности (47,4%, 111 случаев), в основном кражи (79 случаев). Следом идут преступления против жизни и здоровья (12,8%, 30 случаев). 24 преступления иностранных граждан в Татарстане (10,3%) связаны с незаконным оборотом наркотиков, и эта графа подросла, пожалуй, динамичнее всех — в первом полугодии 2019 таких случаев было всего 13. Насильственных действий сексуального характера стало на 1 эпизод меньше (3 против 4), фактов дачи взятки — существенно меньше (11 против 17 в 2019 году).
Что касается гражданства преступников, то рекордсменами стали граждане Узбекистана (89 против 65 случаев в 2019 году), следом идут обладатели казахских (20 против 14), азербайджанских (19 против 9), украинских (19 против 14) паспортов. По одному преступлению совершили мигранты из Беларуси и Китая.
МВД по Республике Татарстан сообщило, что за первые 6 месяцев 2020 года на миграционный учет было поставлено 99 216 иностранных граждан и лиц без гражданства. Фото progorodchelny.ru
Медведев предложил сделать, как в арабских странах
Статистика по Татарстану заинтересовала «Реальное время» не случайно: на минувшей неделе замглавы Совбеза РФ Дмитрий Медведев предложил ужесточить порядок въезда в Россию трудовых мигрантов. Он сослался на на доклад Российской академии народного хозяйства, согласно которому работу во время пандемии потеряли до 40% граждан иностранных государств, приехавших в Россию на заработки. Трудовые мигранты, оказавшиеся без работы, по мнению Медведева, ухудшают криминогенную обстановку в России.
"Многие мигранты оказались, как известно, в весьма сложной жизненной ситуации, ну просто без средств к существованию", — заявил бывший премьер и сообщил, что это создает питательную среду для роста преступности. Решать проблему Медведев предлагает по арабскому сценарию: «Ну, вот в арабском мире есть соответствующие решения, где на работодателя возлагается полная ответственность за действия иностранного гражданина, которого он нанял на работу. Это жесткая мера, но тем не менее обсудить ее, наверное, следует».
Замглавы Совбеза рассказал, что предложения могут быть разные, вплоть до того, чтобы разрешать въезд трудовых мигрантов в Россию только если есть документ от работодателя, подтверждающий трудоустройство.
Ирек Зиннуров, депутат Госдумы от Татарстана, входящий в профильный думский комитет, солидарен с Медведевым в том, что в сфере трудоустройства мигрантов назрели законодательные изменения:
— Пандемия коронавируса наложила отпечаток на все сферы жизни, включая вопросы пребывания мигрантов в России. Поэтому в этой сфере, конечно, необходимо привести законодательные нормы в соответствие с нынешним положением — чтобы не накалялась обстановка и не увеличивалась преступность. Сейчас в этой сфере есть острые проблемы: многие трудовые мигранты лишились работы во время пандемии и постпандемии, некоторые из них остались без средств к существованию, зачастую нет физической возможности вернуться на родину. При этом граждане других государств, отправляясь на работу в Россию, должны четко понимать, что приехав в другую страну, у них будет гарантированное место трудоустройства и заработок.
"Требовать при въезде подтверждение трудоустройства — это вообще нереализуемо"
За комментарием по поводу предложения Медведева «Реальное время» обратилось к Ботиржону Шермухаммаду, московскому юристу, основателю портала для помощи мигрантам. Он видит в этой инициативе сложности в реализации:
— Все эти меры власти предлагают, не понимая ситуацию. Требовать при въезде подтверждение трудоустройства — это вообще нереализуемо, потому что приведет к росту коррупции и росту нелегальной миграции. Люди просто не будут выезжать из страны — по аналогии с мигрантами из дальнего зарубежья, для которых нет основания продлевать визу. И они годами не выезжают из России — например, граждане Туркменистана. Причем дело не в мигрантах, а в местном сообществе. Мы должны понимать, что в России очень большое количество работодателей не собираются оформлять трудовые отношения с работниками — с этим возникает много проблем. Где-то половина бизнеса, в котором используется труд мигрантов, — в серой зоне. Люди не хотят платить налоги, перечислять деньги в разнообразные фонды, не хотят оформлять мигрантов официально. И здесь ведь иностранец не виноват: он, может быть, и хотел бы оформиться официально и жить там, где он зарегистрирован. Но мы знаем, что ни многие работодатели, ни хозяева квартир не хотят их регистрировать по месту пребывания. За миграционные нарушения привлекают к ответственности только мигранта, а ведь у него у самого нет возможности оформить все отношения законно, вот в чем дело. Немалая часть даже граждан Узбекистана, Таджикистана, Кыргызстана работают в России нелегально, причем не по своей воле.
Ботиржон считает: рост мигрантской преступности может быть связан с тем, что люди оказываются без средств к существованию, в том числе из-за правовой незащищенности. Он рассказывает, что на его портал почти каждый день обращаются люди, которые рассказывают: им не выплатили зарплату. При этом многие, по его словам, не имеют трудового договора, а значит, юридически им не помочь.
А еще он напоминает: конкретно в случае Узбекистана в 2017 году было заключено с Россией первое соглашение об организованном приеме трудовых мигрантов. За весь период до сегодняшнего дня по этому соглашению в Россию въехали только около 10 тысяч человек.
— То есть, система такая не работает! И вот это предложение Медведева — тоже об этом. Они думают, что работодатель будет отправлять какую-то заявку на какое-то количество трудовых мигрантов. Оттуда будут людей отбирать, готовить, потом они будут приезжать. Но такого не будет, в том числе и потому что мало кто из работодателей готовы ждать по два-три месяца, чтобы люди к ним пришли на работу. Всем нужны работники сегодня, а еще лучше — вчера. И в основном таким образом могут поступать только очень крупные работодатели. Но люди на работу нужны в основном для среднего и малого бизнеса, а они ждать не могут.
Ботиржон рассказывает, что схема сложна даже сейчас, когда, к примеру, гражданам Узбекистана для того, чтобы легально работать в России, нужен патент. Они приезжают сюда, подают документы, проходят медицинский осмотр — и около месяца ждут получения патента. Но многие не могут себе позволить сидеть сложа руки этот месяц, да и работодатели тоже не ждут:
— Их привлекают на свой страх и риск, договариваются с контролирующими органами. Возможно, надо принимать такие правила, которые будут исполнимы? Например, зачем месяц выдавать документ? Трех дней хватило бы, чтобы проверить человека по базе МВД и провести медицинское обследование. А разводя лишнюю бюрократию, дают возможность зарабатывать людям, нечистым на руку.
Ботиржон имеет в виду предприимчивых мошенников, которые сейчас торгуют фальшивыми патентами, а в случае принятия правил, о которых говорит Медведев, вполне могут развернуть нелегальный бизнес по оформлению липовых контрактов, чтобы завозить мигрантов в страну.
Патент на работу в России не требуется гражданам государств, входящих в Таможенный союз: Кыргызстана, Казахстана, Беларуси и Армении. Остальные, чтобы легально трудиться, обязаны получить этот документ. Фото migrantplanet.com
Кстати, о патентах
Патент на работу в России не требуется гражданам государств, входящих в Таможенный союз: Кыргызстана, Казахстана, Беларуси и Армении. Остальные, чтобы легально трудиться, обязаны получить этот документ. Он выдается на год, и в месяц за него нужно платить 4 200 рублей.
— Мы столько лет говорим о том, что не надо постоянно увеличивать стоимость патента. А она растет, и люди просто переходят на то, что просто покупают какие-то левые квитанции, перестают оплачивать патент и как-то выживают, — говорит Ботиржон Шермухаммад.
Его соотечественник из Узбекистана, Азамжон, живет в Казани уже больше 10 лет. У него небольшой бизнес, связанный с общепитом. Он рассказывает «Реальному времени», что многие его знакомые земляки в связи с коронавирусом столкнулись с тем, что невозможно было продлить патенты на работу:
— Сначала им сказали, что ничего продлевать не надо, а потом патенты, которые люди не успели продлить, просто аннулировались. Такие проблемы у многих — да многие из наших и правил не знают. Отделения ФНС не работали, очереди были страшные — по два-три дня не могли люди туда попасть, работало только на Гаврилова. Поэтому многие из тех, кого я знаю, сейчас ходят и без прописки, и без патента, никуда не могут устроиться, а их и продлить нельзя, потому что просроченные уже. Как граница откроется — их депортируют, и внесут в черный список на несколько лет.
Азамжон рассказывает, что в Казани его соотечественники работают чаще всего на стройках разнорабочими, грузчиками. По его сведениям, многих официально не оформляют — «потому что налоги платить неохота, НДС. Человек работает, получает деньги наличными, много где так». На вопрос о том, что будет, если ужесточить въезд в Россию для мигрантов, он пожимает плечами:
— Наши и так сейчас часто едут на заработки не в Россию, а, например, в Корею. Особенно те, у кого тут никого нет. Там лучше можно заработать и устроиться. А я сам больше десяти лет здесь, и вид на жительство у меня есть, мы уже тут привыкли. Но молодежь в основном старается ехать не сюда на работу. А вот учиться стараются сюда — в Татарстане вузы хорошие, и на работу эти ребята тоже устраиваются.
Азамжон рассказывает, что в Казани его соотечественники работают чаще всего на стройках разнорабочими, грузчиками. Фото Олега Тихонова
"Трудно было многим, многие и работу потеряли из-за этого. Поэтому, наверно…"
Абдулхамит Асоев, заместитель председателя таджикской диаспоры в Татарстане, говорит, что статистика преступности, например, в 2013 году, была куда более удручающей. Действующая система правил въезда для трудовых мигрантов из Таджикистана примерно такая же, как и для граждан Узбекистана: визу в Россию получать не нужно, надо только получить патент, уже приехав в страну.
Он рассказывает, что в Казани в первом квартале было первично зарегистрировано около 7 тысяч граждан Таджикистана. Около 30% трудовых мигрантов из диаспоры, по его оценкам, столкнулись с серьезными проблемами во время пандемии: кто-то терял работу. Но чтобы удержать людей на плаву, таджикская диаспора пыталась помочь материально. По его словам, подключались те соотечественники, которые давно живут в России, имеют местное гражданство, завели здесь бизнес. С 16 марта в Казани работала постоянная точка, где можно было получить помощь — выдавали крупу, лук, картофель, морковь. Диаспора раздала нуждающимся более 20 тонн муки, 12 тонн макарон — причем, по словам Асоева, различий между нациями не делала: «Всем давали, кто просил — таджик ли, узбек ли, русский ли».
Азамжон рассказывает что и узбекская диаспора старалась поддержать своих сограждан, чтобы не подтолкнуть на кривую дорожку:
— Тут есть диаспора, есть группы в Телеграме, в WhatsApp. Кому действительно помощь нужна — мы помогали, все скидывались, чтоб в беде людей не оставить. Трудно было многим, многие и работу потеряли из-за этого коронавируса. Поэтому, наверно… Но мы своим старались помогать, чтобы не было такого.
Председатель кыргызской диаспоры в Татарстане, Бейшенбек Мукамбетов, тоже рассказывает, что в марте был создан оперативный штаб, в котором три месяца координировали помощь гражданам Кыргызстана, оставшимся без работы в связи с коронавирусом.
— И уехать никто не мог, самолеты пока не летали. С работой было тяжело, но сейчас таких очень мало. Кому это надо было, мы три месяца практически полностью содержали. Чтобы люди не пропали. Особенно тем, у кого дети маленькие, или у кого много детей. Сейчас таких обращений практически уже нет — только единичные.
"Велика вероятность, что люди просто начнут торговать такими контрактами"
Абдулхамит Асоев размышляет о том, есть ли смысл ужесточать въездной режим в Россию для трудовых мигрантов и впускать в страну только тех, у кого уже есть заключенный контракт:
— Между нашими народами много общего, все-таки 70 лет общей истории. Принимать такие меры означает не сближать, а отталкивать нас друг от друга. Думаю, жесткие меры ни к чему хорошему не приведут. Хотя я на невысоком уровне размышляю, не знаю, как они смотрят на будущую стратегию взаимодействия между нашими народами. Но велика вероятность, что люди просто начнут торговать такими контрактами. Причем, и здесь, и там — в точках, где будут собирать и организовывать людей. Естественно, будут свои представительства открывать и там, и здесь… Есть много нюансов. Может быть, когда-то — уже не наше поколение — придут к такому мнению. Но пока, думаю, это преждевременно…
Кроме того представитель таджикской диаспоры говорит, что статистика по преступности в 2013 — 17 годах была гораздо более удручающей, чем сейчас (правда, цифр не привел).
А вот представитель кыргызской диаспоры Бейшенбек Мукамбетов находит в превентивном трудоустройстве не только сложные моменты, но и положительные стороны:
— Я согласен с тем, что если работу сразу не найти, то человек здесь может потеряться и остаться на улице. Нашим гражданам приехать в Россию не так тяжело — Кыргызстан в таможенном союзе, у нас разрешительных документов (патентов) не требуется. Просто можно приехать, найти работу и устроиться. В основном сюда едут те, у кого здесь уже есть знакомые, родственники, земляки — редко кто едет на пустое место. Вот с этой точки зрения, если правила изменят, будет хуже: к родственникам по старой системе «Ты приезжай, а работу найдем» уже не приедешь. Но с другой стороны, может быть, будет и хорошо, потому что люди будут знать: договариваешься с работодателем и сразу приезжаешь на работу, твои права защищены сразу.
Юрист Ботиржон Шермухаммад настаивает на том, что нужно не усложнять, а, наоборот, упрощать систему регистрации трудовых мигрантов — и тогда их права были бы лучше защищены, ситуаций с оставшимися на улице и не имеющими средств к существованию было бы куда меньше:
— Они думают: вот мы сейчас примем все эти меры в отношении мигрантов. А мигранты не виноваты — виновата вся эта система бюрократическая. Коррупция. Если бы были прозрачные правила, проблем бы не было…