Ведущие московские ученые рассказали, какие задачи стоят сегодня перед генетикой&nbsp «Минздрав»

В Москве возобновило прием пациентов ФГБНУ «Медико-генетический научный центр имени академика Н. П. Бочкова» — ведущая организация страны в этой сфере. Вместе с другими профильными научными учреждениями России ему предстоит осуществить недавнее поручение президента о развитии генетических технологий. О том, какие задачи стоят сегодня перед этой дисциплиной и как можно воплотить в жизнь задуманный прорыв, рассказывают ведущие московские ученые.
В самый разгар коронавируса президент провел в Ново-Огареве совещание о развитии генетических технологий в стране. Последние лет пять эта отрасль как-то особо отмечается государством — и периодическими денежными вливаниями, и стойкой, систематической политикой, направленной не ее развитие, и периодическими совещаниями на самом высоком уровне. Параллельно развивается и нацпроект «Наука», в котором генетике тоже отведено весьма приличное место. В прошлом году, например, анонсировали создание трех геномных центров мирового уровня на базе дюжины профильных институтов. Как минимум девять из них располагаются в Москве…
Николай Вавилов написал план развития генетики, — рассказывает Светлана Боринская, заведующая лабораторией анализа генома Института общей генетики им. Н. И. Вавилова РАН. — Впечатление такое, что генетики до сих пор идут именно по этому плану, хотя после ареста Вавилова документ был утрачен и найден в архивах лишь в 1980-х годах. Там было и понимание материальной структуры гена, и проблемы селекции и отдаленной гибридизации, и масса других вещей, вполне актуальных и поныне. И даже создание того, что сейчас назвали бы базой данных геномных ресурсов — некоего реестра, в который были бы занесены сведения по различным породам животных, сортам растений и т.д. Во всем мире сейчас такие базы создают. Зачем это нужно? Как для глобальных (например, отслеживания состояния экосистем), так и для чисто утилитарных задач. Скажем, на нашем рынке нередко оказываются семена, не соответствующие заявленному сорту. Это либо ухудшает качество продукта, либо сильно удорожает его производство. У нас разработали методику очень быстрого определения состава товарных партий, и база геномных ресурсов сортов для этого необходима. Или, к примеру, нужно выяснить, кому юридически принадлежит черная икра, «добытая» в Каспийском море, — наша она или иранская? Генетическая экспертиза легко определит, из каких рек пришла туда спорная рыба.
Алексей Куликов, замдиректора по научной работе Института биологии развития им. Кольцова, в первую очередь вспомнил о медицине:
— Думаю, что генетика как узкая самостоятельная наука, изучающая законы наследственности, уже закончилась. Мы поняли, что в хромосомах содержатся гены, гены связаны с разными признаками, это все наследуется, как наследуется — тоже уже не секрет. И то, что генетика вошла в состав чуть ли не всех биологических дисциплин — и в биологию развития, и в эволюционную биологию, и в биохимию, физиологию, эмбриологию и много куда еще, — это факт… Есть генетика популяций, генетика поведения, генетика экологическая, математическая, космическая… То есть охват широчайший, и без нее уже никуда. Если же говорить о главных прикладных задачах, стоящих сейчас перед генетиками, то, во-первых, это отработка способов сохранения здоровья и адекватного ответа иммунной системы на самые разные заболевания, создание вакцин и лекарств. А во-вторых, решение проблемы старения — восстановление стволовых клеток и, соответственно, регенерация тканей.
Роспотребнадзора, сельского хозяйства и РАН было разослано письмо — искали российское оборудование, на котором можно было проводить тестирование на коронавирус. Потому что на сегодня мы находимся в дичайшей, недопустимой технологической зависимости от Запада. И в случае закрытия границ запчасти к сломанной технике не получить.
С перестройкой мы потеряли страны Прибалтики, где СССР строил биотехнологическую промышленность. В итоге сейчас все приборы и наборы реактивов для НИР мы закупаем за границей. А ведь возможность оперативно проверить наличие или отсутствие патогена в организме, разработать вакцину — это вопрос просто физического выживания государства. Сейчас разговоры о том, что проще купить, чем сделать, развеялись как дым. Нам физически эти приборы не продают — закрыты границы, не работают предприятия. С реактивами ситуация еще драматичнее. Есть мировые компании вроде Sigma-Aldrich и Merck, поставляющие реактивы в научные лаборатории по всей планете. Но то и дело выясняется, что те или иные позиции каталогов для России закрыты. Например, фирма Fisher в какой-то момент остановила поставки ряда реактивов в нашу страну под предлогом того, что мы сотрудничаем с Ираном. То есть чисто коммерческая контора, занимающаяся, казалось бы, научными исследованиями, вводит на 100 процентов политические санкции в отношении России за общение с какой-то совершенно третьей страной, в которой даже нет представительства этой фирмы! А помните, как в разгар пандемии у нас закончились расходные материалы для анализов? За никчемными пластмассками, в которых нет никаких технологий, мы вынуждены были летать за границу. Так что никакой прорыв в генетике не возможен без строительства мощной производственной базы. Слава богу, президент это понимает — это ясно читается в его поручении. А значит, есть надежда, что мы прорвемся.
Главные факты по теме коронавируса в России и мире можно прочитать ЗДЕСЬ >>
Читайте также: В Минздраве оценили риск возникновения второй волны коронавируса