«Они хотят, чтобы мы заткнулись, выздоровели или умерли»: как выживают в британских тюрьмах в период коронавируса. «Минюст»

Заключенным приходится испражняться в ведра, и семьи опасаются за их безопасность, в то время как тюремная система изо всех сил пытается справиться с натиском пандемии.
9 марта, за две недели до того, как в Великобритании был введен карантин, судья отправил мужчину в тюрьму за совершение кражи со взломом. В то время, когда пятидесятилетний Джейсон сел в Пентонвилльскую тюрьму, в Великобритании было зафиксировано 319 случаев заражения коронавирусом.
Джейсона назначили доверенным заключенным и отправили на работу по полной дезинфекции Пентонвилля, чтобы защитить тюрьму от вируса. 25 марта сокамерник Джейсона начал сильно кашлять. Джейсон предупредил тюремный персонал, но они не разлучали сокамерников в течение ещё двух дней. В это время заразился и Джейсон. Сотрудники колонии перевели их в отдельные камеры, где было полно людей с подозрением на коронавирус.
Джейсон — астматик с проблемами сердца и легких. За два дня до того, как его изолировали, он попросил у тюремного персонала свой рецептурный ингалятор, так как его старый закончился, но ему сказали, что замена будет только 9 апреля. Лежа в своей камере, Джейсон изо всех сил пытался отдышаться — тюремная медсестра сказала ему, что у него не так много воздуха, но когда он снова попросил тюремного офицера дать ему ингалятор, ему сказали: «Отвали, это не отель». «Я был напуган, потому что коронавирус поражает легкие, и я не мог дышать, и мне нужен был мой ингалятор», — говорит Джейсон.
Через шесть дней после жалобы сокамерника Джейсона в NHS England, один из медицинских работников вошел в его камеру и бросил ему ингалятор, точно так же, как тюремные офицеры бросали ему поднос с едой: «То, как они относились к нам, основано на страхе, — говорит Джейсон. — Как только у вас возникнет подозрение на коронавирус, они пугаются, так как уже два офицера погибли…Они не хотят с вами разговаривать, они просто хотят, чтобы вы заткнулись, выздоровели или умерли».
9 апреля, после двух недель изоляции, Джейсона перевели в более просторное крыло. Электричество было отключено, а телефон в его камере отсутствовал, так что Джейсон не мог позвонить своему напарнику, который был его спасательным кругом на протяжении всей борьбы с тем, что он считал коронавирусом.
Просьбы к офицеру о телефонном звонке были проигнорированы. «Я просто почувствовал отчаяние, — говорит Джейсон. — Потому что я пытался поговорить с ним, а он просто не захотел». В тот вечер Джейсон пытался повеситься, но его нашел и прервал офицер. На следующий день Пентонвилл вернул его в общее крыло, где находились большинство заключенных. Несмотря на неоднократные просьбы, офицеры не дали Джейсону его антидепрессанты, сказав, что ему придется подождать до следующего дня. 14 апреля, благодаря неустанным усилиям его сокамерника, судья освободил Джейсона под залог: «Было трудно, очень трудно перестроиться. Внезапно у меня появилось все это пространство, и никто не был со мной груб, и кто-то даже был добр ко мне».
Сейчас Джейсон с напарником готовятся к судебному разбирательству в июне: «Только потому, что я виновен в преступлении, не значит, что ко мне не надо проявлять гуманность».
Пандемия коронавируса представляет большую угрозу для перенаселённых британских тюрем. Плохая инфраструктура и нехватка персонала затрудняют содержание заключенных отдельно друг от друга, зачастую всех селят в общие помещения. Заключенные говорят, что им не выдают основных санитарных принадлежностей, в то время как персонал ходит без нормальных средств индивидуальной защиты. Большая часть закрытых тюремных комплексов теперь работает в условиях 23,5-часовой изоляции, что обычно наблюдается в случае беспорядков. В течение 30 минут, которые заключенные проводят вне своих камер, они обычно могут принять душ и позвонить по телефону или позаниматься спортом. Некоторые говорят, что их держат взаперти по 48 часов подряд, и тем, у кого нет туалетов в камерах, приходится испражняться в вёдра.
По состоянию на 20 апреля 287 заключенных получили положительный результат теста на коронавирус в 65 тюрьмах, а также 217 сотрудников в 54 тюрьмах. Министерство юстиции не предоставляет данные по конкретным тюрьмам, но в конце марта Пентонвилл сообщил напарнику Джейсона, что они имеют дело с 19 предполагаемыми случаями коронавируса, хотя Джейсон думает, что больны гораздо больше заключенных. Сам Джейсон и его сокамерник никогда не сдавали тест на коронавирус, и он не слышал, чтобы их делали другим. Неопределенность ощущается во всех тюремных комплексах. Семьи заключенных говорят, что ограничительная изоляция вкупе с отменой визитов вызывает у их близких стресс и тревогу, усугубляемые страхом заразиться.
Брат Шарлотты Генри, Алекс Генри, отбывает 19-летний срок в мужской тюрьме в графстве Кембриджшир. До 3 апреля Алекса заставляли принимать душ вместе с другими заключенными в общей кабинке, несмотря на то, что в тюрьме уже был по крайней мере один предполагаемый случай коронавируса. Он обычно проводит 30 минут личного времени вне камеры, разговаривая с Шарлоттой и принимая душ, хотя телефоны не дезинфицируются между использованием.
Самая большая тревога, как со стороны семей, так и со стороны заключенных, сосредоточена вокруг тюремных служащих, которые могут непреднамеренно заражать всех вокруг. Заключенные говорят, что офицеры не носят защитных костюмов, не соблюдают социальную дистанцию и не проводят адекватную дезинфекцию после взаимодействия с предполагаемыми носителями коронавируса. Тревога среди заключенных может возрасти.
Сотрудники тюрем признаются, что чувствуют себя измотанными. Их рабочая нагрузка резко возросла, поскольку заключенных можно выводить из камер только небольшими группами. Хотя офицерам были выданы защитные очки, маски, фартуки и перчатки для работы с больными заключенными, они не носят их при контакте со «здоровыми» преступниками: «Коронавирус разносят сотрудники, — говорит офицер, пожелавший остаться анонимным. — Наши первые несколько случаев были в подразделениях, где заключенные ни с кем не взаимодействуют. Люди, с которыми они регулярно встречаются, — это персонал…Но мы ничего не можем сделать, чтобы свести этот контакт к минимуму».
В 2019 году независимый наблюдательный совет тюрьмы Лонг-Лартин в Вустершире написал, что жилье для примерно половины заключенных не имеет «проточной воды и санитарных комнат, что не соответствует современным стандартам». В условиях изоляции проблемы антисанитарии только усугубились.
Бывший заключенный, который пожелал остаться анонимным, сказал, что содержащиеся в тюрьме Лонг-Лартин должны нажать кнопку, чтобы их отвели в туалет, так как у них нет их в камерах. Эта процедура обычно использовалась только по ночам, но в период карантина она стала постоянной. В результате некоторым заключенным приходится часами ждать разрешения сходить в туалет.
Заключенные отмечают, что им стало труднее подавать жалобы. Из-за коронавируса независимые наблюдательные советы вынуждены осуществлять дистанционное наблюдение за тюрьмами с возможностью ограниченного посещения, а омбудсмен по делам тюрем просто не в состоянии рассмотреть все поступившие к нему жалобы.
«В эти трудные времена мы должны расставить приоритеты по основным задачам», — говорит Марк Фэрхерст, национальный председатель Ассоциации тюремных служащих. — Неизбежно, что некоторые административные задачи не будут приоритетными, но очень важно, чтобы, где это возможно, заключенные имели доступ к душам, телефонам и тренировкам на открытом воздухе. Наиболее уязвимые группы населения по-прежнему будут обслуживаться, несмотря на режимные ограничения».
Правительство предприняло ряд попыток урегулировать ситуацию в тюрьмах. В начале апреля оно заявило, что досрочно освободит 4000 заключенных с низким уровнем риска, хотя в настоящее время эта схема была приостановлена после того, как шесть человек были ошибочно освобождены. Программа по освобождению должна возобновиться на этой неделе. Правительство также заявило, что оно построит 500 временных камер для размещения большего числа заключенных в однокамерных помещениях, начиная с тюрем, которые не имеют санитарных условий в камерах, содержат большое число уязвимых заключенных и имеют самое большое число общих камер.